Как пригласить на день рождения Boney M.
Выступления артистов на корпоративах и частных праздниках у жителей наших просторов всё ещё считается чем-то унизительным, клеймом "продажности", пренебрежением высшим (творчеством) ради низшего (денег).
Трудяги от искусства стран развитого капитализма не видят в том, что мы называем "халтуркой", ничего зазорного в принципе. Работа есть работа. И какая разница - поёшь ты для трех сотен поклонников на концерте, пятидесяти в ресторане или для одного на даче? Они делятся своим творчеством, они дарят радость, entertainment (развлечение). И это ведь не важно, кому. Да, они действительно так считают.
Поэтому сейчас я на переднем сидении микроавтобуса, который несёт меня и моих подопечных по мифологической московской Рублёвке, а в салоне микроавтобуса более чем легендарная группа Boney M. с солисткой оригинального состава Мэйзи Уильямс. Не найдётся на всем постсоветском пространстве ни одного человека старше 30, который не знал бы хоть одной песни Boney M. : ты мог не слышать ничего про Лед Зеппеллин или Пинк Флойд, но "Санни" или "Ра-ра-распутИн" ты знать обязан.
И едем мы на день рождения!
Рублёвка оставляет более чем странное впечатление. Гладкая дорога в лесу, утыканном рекламными бордами, стеклянные салоны Порше, Бентли и Ламборгини, опять-таки посреди леса, глухие трехметровые заборы, скрывающие бог весть что. "Это самая дорогая земля в мире. Подумайте только - во всём мире!" - делится водитель. Мне всё же кажется, он сильно преувеличивает. Минув Барвиху и Горки, мы въезжаем во дворик ресторана с трогательным названием "Березка", который мои подопечные громко называют "концертная площадка" (venue). Для нас выделяют шатер в узбекском ресторанчике напротив, служащий нам гримеркой. Сообщают, что наш выход не раньше 10 вечера. Что для нас означает прибытие обратно в гостиницу не раньше часа ночи, а вылет завтра ранний. Я напряженно перевожу это Карлу, менеджеру Бони М. "Это же вечеринка, вечеринки никогда не идут по плану", - отмахивается добродушный менеджер. "Полетим на Ямайку! Слушать музыку, загорать, курить", - Карл пританцовывает от предвкушения.
Перед нами выступают ни много ни мало Песняры и Жуки. Я вижу, как они заходят в свои шатры, соседние с нашим. Но я сегодня - Boney M., я определенно круче.
Услужливый и слегка перепуганный нашим пестрым видом (не каждый день увидишь пятерых темнокожих в шубах, даже в Москве) официант, заставляет наш столик кушаньями со стола именинника, приносят дорогущее вино и шампанское (кажется, Mоёt).Через 10 минут наш выход. Я нервничаю, будто на сцену нужно идти мне - ни разу ещё не доводилось выступать даже без минимального саундчека. "Чтобы попасть на площадку, нам придется выйти на улицу?" - большими глазами смотрят на меня Саманта и Моррис. Кажется это единственное, что волнует их. "Да, накиньте шубы, там минус 20!". "Я хочу прочувствовать эти минус двадцать, я же в России!" - ослепительно белозубо улыбается Карл. Благо, до "площадки" идти совсем близко.
Мы перемещаемся в крохотную комнатушку за сценой. Карла крадет местный звукарь, ребятам раздают четыре радио микрофона. Нам приходится выслушать довольно долгую речь в честь именинника и родившегося в тот же день Владимира Высоцкого от человека, который лично знал последнего. Наконец-то представляют и Бони М. Звучит небольшое вступление, и они действительно просто выходят и просто начинают "Hooray! Hooray!". Может я даже погорячилась по поводу "старше 30-ти", ибо я сама знаю абсолютно все их хиты. Даже не думала, что буду слушать "Ma Baker" так - из-за сцены.
Sunny, it's so true - I love you!
Поют под минусовку, запущенную с Айпада Карла, красивыми "черными" голосами. Подвыпившие гости роскошной вечеринки реагируют не слишком активно, но положительно. Из всех традиционных обращений к публике, публика не понимает ни слова. Даже "хэппи бёздей" не догадывается подпеть. Что группу не особо смущает. Они дарят радость.
Good friends we have had, good friends we've lost. А, может и правда, бросить всё и рвануть на Ямайку? Под вечное солнце, в вечное лето и вечную музыку Боба Марли.
Чтобы попасть из комнатки за сценой в ресторан, надо пробежать до главного входа. Я так бегаю раза четыре - проверить нагреватель, принести и поставить на сцену еще воды, забрать полотенца. Я работаю. Заканчивают эпичной "Rivers of Babylon". Маленький фурор некогда большой группы. Благодарности, рукопожатия, объятия, фото, какие-то люди, всеобщая эйфория. Несмотря на эмоции, долго засиживаться не хочется, и вскоре мы едем по странному Рублёвскому шоссе обратно в гостиницу.
"Автобус у входа, обогреватель работает, чемодан Мэйзи в автобусе, ваши распечатанные посадочные у меня", - в 7.00 докладываю я Карлу. Пауза, во время которой мне кажется, что он прослезится. "Что - серьезно??". Ну да. "Шикарно!".
Россия не была бы Россией, если бы в аэропорту нас не ждали новые правила. Теперь в самолет нельзя взять никакой жидкости или гель, даже помаду. Это называется "Олиммпиада". Скандалим."Но мы же ВЫЛЕТАЕМ из страны!" - поражается Мэйзи. Перепаковываем вещи, распихиваем косметику в чемодан с концертными костюмами. "Извини, что доставили тебе столько хлопот", - шепчет мне Гленн. Ох, Гленн, разве это хлопоты?!
Обнимаю всех и расцеловываю шоколадные щечки. Дарят мне автографы на прощание. "Bless you!".
А в самолете за иллюминатором я вижу Ямайку.
